Клоуны. Секретные агенты, загримированные под Элвиса Пресли. Космонавты, гуляющие среди карамельных цветов неизвестной планеты. Элегантные денди, возникающие в кольцах сигаретного дыма и даже homo erectus, один из ископаемых предков человека разумного. Под этими масками скрываются французские фотографы Пьер и Жиль. Чьи произведения охотно приобретаются частными коллекционерами и музеями. Чьи имена давно стали модным брэндом. И чей стиль стал предметом для подражания.
Давно известно, что китч и гламур могут быть искусством. Точнее художники могут использовать популярные приёмы массовой культуры для создания своих произведений. Произведений, как правило, эту самую массовую культуру и высмеивающих. Но вот то, что гламур и китч могут также быть образцом хорошего вкуса, до сих пор не приходило никому в голову (или же они в этом не признавались). Однако, согласно многочисленным статьям, рецензиям и анонсам творчество французских фотохудожников Пьера и Жиля, образец использования приёмов поп-культуры в искусстве, но если это так, то придётся признать, что общепринятая точка зрения неправильно или неполно отражает реальность.
В этом убеждает открывшаяся в Мраморном дворце экспозиция. Ещё до прибытия произведений французских мастеров на берега Невы будущая экспозиция вызывала неизменное любопытство. Не говоря уже о многочисленных слухах окружавших её. Чему в немалой степени способствовали статьи и пересказывавшиеся в приватных разговорах впечатления посетивших открытие выставки в Москве, где она была представлена столичной публике в рамках II Московской биеннале современного искусства.
Попав на долгожданную экспозицию, публика, правда, подчас не знала, как реагировать на её экспонаты. В чём же дело? В откровенной чувственности представленных работ? Пресловутой гей-стилистике? Или же ещё в не соответствии между представлениями о китче и гламуре и работами французских мастеров? Вероятно, в реакции публики были повинны все эти компоненты и вполне возможно иные, не указанные здесь причины.
Если же говорить о самой выставке, то первой неожиданностью стала классицистичность ряда "картин" Пьера и Жиля. Ведь многие ожидали увидеть эпатирующие, возможно ироничные, работы, созданные по канонам фотопродукции глянцевых изданий. В действительности всё оказалось несколько иначе. Так, например, триптих, посвящённый Ганимеду, греческому юноше, чьей красотой был пленён сам царь богов Зевс, мог бы принадлежать кисти ведущих мастеров классицистов XVII - XIX веков. Китч здесь можно усмотреть (если постараться) лишь в том, что фотография - техника массового тиражирования - превращена в единичное произведение искусства.
Хотя языком китча и гламура Пьер и Жиль владеют мастерски. И, как выяснилось, он не обязан быть вульгарным. Вопреки (или, возможно, благодаря?) ярким краскам, позолоте и блёсткам он иногда нарочито наивен, но, как ни странно, звучит искренне и гармонично. Наверное, по этой причине их "иконы", изображения святых, Богоматери и Христа, никогда не вызывали возмущения у представителей католической церкви. Величие христианских святых, кажется, совершенно не страдает оттого, что они висят рядом с портретами идолов масскульта рубежа XX - XXI столетий (даже, если это Мэрилин Мэнсон), изображениями футболистов, персонажей популярных фильмов или трансвеститов. Почему бы Мадонне не плакать бриллиантовыми слезами, если они настоящие?