Эссе ЛЮБИМОМУ...
  
   Мы никогда с тобой по настоящему и навсегда не расставались... Знаешь, ты  снишься мне очень часто…с такой пронзительной ясностью, что ещё несколько мгновений после пробуждения мне кажется, что я чувствую твой запах.
   Я пытаюсь разобраться - чем, кроме долгих лет, проведённых с тобой, ты так приковал меня к себе? Ведь, между нами говоря, - ты совсем не подарок. Ты не так уж красив, неважно сложен, в тебе странным образом уживаются абсолютное безразличие к своему внешнему виду, даже нечистоплотность в будние дни и какое-то купеческое - напоказ - франтовство в праздники.
Кстати! Перестань ты, ради Бога, как дурак, рядиться в красное! Кто сказал, что тебе идёт этот цвет? Честное слово, ты нравишься мне больше в своём всегдашнем, сером. Он тебе как-то больше к лицу. Я думаю, это потому, что ты законченный и неисправимый трудоголик. Только работая, по двадцать четыре часа в сутки, ты чувствуешь себя в своей тарелке.
А в праздники ты абсолютно не знаешь, куда себя деть. Естественно, тебе хочется показать, что ты умеешь веселиться не хуже других, и ты, то устраиваешь какие-то натужные гулянки, то ударяешься в запой, а то и просто нежишься на солнышке, кормя голубей, но выглядишь при этом как медведь, пляшущий на городской ярмарке.
   И ещё о голубях... Вот этой твоей привязанности я понять никогда не мог. Я вообще не знаю, что делают голуби в наших краях. Голуби должны жить где-нибудь в Варшаве, в Братиславе, в Праге... Они должны разгуливать по булыжным мостовым, по которым несколько веков назад мчались во мгле всадники в развевающихся чёрных накидках, заставляя вжиматься в холодные стены редких испуганных горожан. Они должны, нахохлившись, пережидать дождь под серыми каменными арками и садиться на головы позеленевших от времени и влаги статуй... Но что они делают среди панельных крупноблочных домов, в небе, сизом от дыма и пыли? Впрочем, это только предположение.
   А сказать, когда я больше всего ненавижу тебя? Каждый год в ноябре. Ведь не было ноября без твоей ужасной хандры и простуды! Ты заболевал медленно и незаметно - начиналось с того, что у тебя портилось настроение по утрам, как только наступала короткая пора между осенью и зимой - промозглое, но нежное бесснежье. Ты становишься хмурым и неулыбчивым, ты обижаешь меня своей холодностью и нарочитым невниманием, я злюсь на тебя, на себя и мечтаю только об одном - уехать. Уехать все равно куда, только подальше от тебя. Иногда мне это удается. Чаще - нет. И тогда я остаюсь с тобой и с твоей простудой. 
  Ты болеешь тяжело и неровно - так дети болеют скарлатиной. Ты просыпаешься на рассвете, осипший, измученный ночными кошмарами (какие-то ревущие трубы, извергающие огонь в ледяную темень, труп сбитой собаки, дрожащие беззвучные тени на помойках, ядовито-жёлтые слепящие пятна...), видения эти не сразу отпускают тебя, ты дрожишь ещё от ночного озноба, но автоматически, по привычке окунаешься в обычные свои дела... А после обеда у тебя начинается жар - тебе кажется, что солнце припекает по-летнему, тебе становится душно, ты, как никогда, чувствуешь, что ты устал, устал! И тебе хочется только одного - отдыха и тишины... А с наступлением темноты тебя опять начинает знобить, и ты опять остаешься один на один со своей маятой, с пронизывающим до костей сухим холодом, с обморочными видениями...
   Но длится это недолго - наступает зима и ты выздоравливаешь. Ты любишь зиму, ты любишь белое. Ты становишься каким-то домашним и ухоженным. Я люблю тебя в белом.
   Ах, если б ты знал, как я скучаю по тебе, когда уезжаю! Я ведь уезжал от тебя очень часто - на месяц, иногда меньше, иногда больше, но всегда возвращался. А знаешь, как бесила меня эта твоя уверенность в моём скором возвращении! Ни на минуту ты не сомневался в том, что я не смогу уехать навсегда - несмотря на твой ужасный характер, на полнейшее ко мне безразличие, - ты знал, что рано или поздно я вернусь, и из нас двоих именно я больше обрадуюсь этой встрече... А ты встречал меня с доброй, но снисходительно - язвительной улыбкой. Но проходило несколько дней и между нами опять устанавливались старые отношения, и всё возвращалось на круги своя...
 Но, черт возьми, как же так? Ведь до последнего момента ты всегда уверен, что я не уеду, что останусь с тобой! Ты веришь и твердишь это до самой последней минуты - даже когда я еду в аэропорт (ведь я каждый раз украдкой наблюдаю за тобой всю дорогу), и я помню, какой обиженный и обескураженный становится у тебя вид, когда я в последний раз бросаю на тебя взгляд из окна накопителя... Хотя... Может мне это всё только кажется…А когда я возвращаюсь - ты держишься молодцом, охотно рассказываешь, что с тобой произошло за время моего отсутствия, но я все равно чувствую твою обиду…. 
Я всё понимаю -  у каждого из нас своя жизнь, но зачем постоянно напоминать мне об этом? Кстати, ты поразительно быстро меняешься! Ты каждый раз становишься как-то моложе, ухоженнее... Но, как и прежде, ноябрь изматывает тебя…. Береги себя. Будь счастлив!
И пусть будут счастливы близкие и родные мне люди, жизнь которых связана с тобой, мой любимый, мой родной… город…..